УЛЬТРАМАРИНОВЫЕ ЗАПИСИ

Maturatio ultramarinum

У каждого поколения пубертоидов свои приколы, и нынешнее вряд ли сможет меня понять. Поэтому разумнее обращаться к своему поколению, хотя речь и идёт о вещах всеобщих, затронувших каждого. В школе у нас был один старшеклассник, жил он в моём дворе, игрок юниорской футбольной команды города, кажется. Не знаю, любительский это был футбол или какой-то ещё. Любительским точно был наш дворовой подход — ближайшее мини-поле находилось во дворе школы, и оно было асфальтированным, с чуть уменьшенными железными воротами без сетки. Все постоянно бегали за мячом, содранные в кровь локти, колени и даже уши. Да, это советское детство, асфальтированное, с обязательной НВП (начальной военной подготовкой), которой учил какой-нибудь отставной служивый, с трудом дожидавшийся окончания уроков, чтобы пойти напиться водки в школьной котельной вместе с непьющим на работе, но компанейским завкотельной.

Старшеклассник этот был капитаном команды, лихо и дерзко гонял мяч, умел виртуозно, по нашим меркам, водиться, владел пушечным, по юношеским понятиям, ударом, забивал рекордное число голов, словом, был уважаем разными школьными слоями. Дрался неплохо, хотя не любил это дело. Больше специализировался на романтических отношениях, потому что являлся от природы красавцем, девчонки к нему просто липли. Другой его страстью, скрытой от посторонних глаз, почему-то был мир минералов. Всякие камни, кристаллы, породы. Однажды во дворе я хвастался своим кристаллом кварца — показывал, как его острым краем можно глубоко процарапать стекло. Этот капитан команды заметил меня и заинтересовался, так мы немного сблизились на почве коллекционирования камней или, как это научно называют, петрофилии либо силексофилии — оба варианта звучат как некое сексуальное извращение. Но всё наше знакомство с огромной разницей в возрасте в два года быстро бы угасло, если бы не мой подарок. Сначала мы хотели с капитаном меняться какими-то более-менее обычными кусками породы с кальцитом и пиритом. Ну, обменялись бы и всё на том. Но я показал ему кусок кварца величиной с его кулак, даже побольше. Красивый, как скалистый фантастический остров с идеальным ансамблем геометрических вершин. Сказка, а не кристалл. У капитана загорелся глаз, он предложил обмен на несколько своих камней попроще, я молча думал, он не выдержал и предложил мне купить мой экземпляр, после чего я посмотрел прямо в глаза футбольному чемпиону нашей местности и прямо сказал: дарю. Капитан был сражён наповал, будто мячом с пенальти ему прилетело прямо в голову. Я ничего не хотел взамен. Он, кажется, потрясённый, ушёл домой с моим кварцем в специальной картонной коробке из-под выжигателя. Естественно, я не сказал ему, что таких кристаллов-самородков у меня дома ещё пять штук. Три из них даже крупнее подаренного.

Прошло немного времени, и капитан юниоров объявился во дворе, отозвал меня в сторону и пригласил завтра съездить с ним за город, недалеко, в одно удивительное место. Это была искренняя благодарность за мой подарок. Ты девок любишь? — подмигнул мне капитан. — Вижу, что заглядываешься. Вот про это и будет наша поездка. Только не будет девок, будет что-то поважнее. Не боись, всё круто будет… Учитывая статус нового покровителя, моего согласия даже не спрашивали. Это было престижное алаверды. Капитан ещё раз подмигнул мне и направился к теннисным столам во дворе в сопровождении сразу двух ошеломительно свежих и симпатичных девиц лет восемнадцати, а то и девятнадцати. У этих девиц во взглядах читалось, что вместо домашки они давно уже занимаются чем-то поинтереснее.

Настал нужный день, и мы прямо из нашего двора выехали на капитанской «чезете» куда-то в юго-западном направлении. Ехали быстро, я обхватил руками капитана, а ветер и скорость кружили мне голову. Недалеко за городом, проехав унылый пыльный посёлок, мы свернули на просёлок и, миновав жёлтую выгоревшую степь с островами почти чёрных кустов, начали съезжать в какую-то балку. Поля в этих местах располагались под наклоном и сходились внизу заросшими балками, которые казались чем-то вроде лобков матушки-природы. Мы оставили мотоцикл в зарослях и поднялись по небольшому холму. На нём стоял заброшенный бетонный ангар — когда-то в нём был склад сельхозудобрений, поэтому воняло химией изрядно. Мы зашли внутрь и оказались в тенистом и зловонном пространстве. Перед нами был бетонный параллелепипед, на котором стояло что-то небольшое. Мы приблизились. Это было чучело белой совы на деревянной подставке. Тело совы было перепоясано золотистой лентой — я подсчитал, шесть витков. Вот, сказал капитан, это такой алтарь, тут собираются сатанисты или эти, как их, забыл, короче, как называются, не важно, в общем, погладь несколько раз сову и отбоя от баб не будет, отвечаю. Я погладил сову по сухим, запылённым перьям. Раз шесть. Мы ещё немного побыли в ангаре, капитан выкурил сигарету «Ява», сказал коротко, что сова работает, с девицами у него полный порядок, а это его мне подарок. Потом мы поехали обратно, всё путешествие заняло у нас меньше пары часов.

Время шло, капитан стал куда-то надолго уезжать. С девочками у меня действительно стало проще и лучше, чем раньше. Хотя мои гормоны и требовали большего, а именно максимального результата, на тот момент я начал встречаться и уже освоил первые поцелуи. Возможно, без помощи совы я потратил бы в попытках неловко познакомиться ещё год-другой. Сейчас я знаю, что никакой магии не существует, а вот эффект плацебо ещё никто не отменял. Хотя, может быть, здесь сработало какое-то иное психологическое программирование.

Спустя несколько лет совиная магия забылась, пошли институтские дела, гормоны никуда не исчезли и так же настойчиво били в голову, тестостерон искажал все мотивы и рассудочную деятельность, а взамен давал ощущение окрыления и обещания каких-то неземных кайфов. В ту пору один мой знакомый, живший в другом городе, как-то при встрече подарил мне интересный подарок. Узкий флакон-пробник с самостоятельно полученным афродизиаком. Пахла эта жёлтая, тягучая, маслянистая жидкость приятно — какими-то травами, слегка мятой или мелиссой, в общем, некими растительными секретами. Но это не был парфюм, аромат густоват, вблизи даже агрессивен, использовать его нужно было в минимальных количествах, наружно, на себя. Знакомый, как настоящий алхимик, гордился всем, что он мог сотворить кустарно и гарантировал с непререкаемым авторитетом эффективность своих продуктов. Эта смесь должна была привлекать женский пол детородного возраста с неодолимой силой.

В институте тогда девушек училось чуть не втрое больше, чем парней. Моя группа вообще была почти полностью женской. И я стал испытывать уникальный афродизиак на окружающих девицах. Мне показалось, колдовское средство работает, но как-то половинчато. Девиц ко мне тянуло и влекло, но потом, уже познакомившись со мной, они как-то «зависали», и дальше мне требовалось включать собственное обаяние, юмор, находчивость, иначе знакомство быстро рассасывалось и ничем не заканчивалось. Эликсир привлекал, но не околдовывал. Или это снова было плацебо, в общем, ситуация почти повторяла историю с чучелом совы. Возможно, у меня были завышенные ожидания к сторонней помощи. А ещё я хотел много разных женщин и всех сразу. Тут был нужен не афродизиак, а помощь психолога. Кто его знает, сработал ли фитопрепарат или это результат моей горячей инициативы, но у меня в тот период случилось несколько моментов эротической близости, некоторые анекдотичные, а из-за одного я случайно чуть не женился. Не было рядом авторитетной головы, которая бы мне втолковала, что нужно наукой заниматься, а не плестись за своим стручком. Да я бы тогда никому и не поверил, у меня был совершенно авторитарный господин — тестостерон.

Герой одного фильма про адвоката, вляпавшегося в аферу с кокаином, говорил приятелю что-то вроде: люблю умных женщин, а с ними сложно и неизбежны межличностные проблемы, а ещё есть девушки, которых надо постоянно развлекать — остановишься ненадолго, и им уже становится с тобой скучно, а ещё есть другой тип и так далее. Много типов, необходимо во всём этом разбираться. Ну, а я самоучка. Ни школа, ни родители, ни общество, ни близкие по духу специально не готовили меня к правилам общения с женщинами. Понятно, что подобных мне много. Но доходить до всего самому, часто на негативном опыте и позже, чем хотелось бы — неидеальный путь, даже неприемлемый. Я самостоятельно научился относиться к женщинам с уважением, просто это, наверное, идёт из моей семьи, но моя заслуга здесь несомненна. Хотя, среди женского пола, как и среди мужского, дофига раздражающих индивидуумов. А умные книги про отношения полов сначала усложняют все детали, а затем упрощают суть до взаимовыгодного обмена. Вещи вроде мужского шовинизма или радикального феминизма мне неинтересны, похоже, что они исходят из сильно обиженных источников, если упрощать и не вникать в детали. Это скучно, должно быть что-то ещё.

Расскажу про белый оргазм. Как-то раз, спустя полторы недели после ошеломительно волшебного и драматического трипа с ЛСД, у меня был секс со славной, простой и доброй девушкой. Цельная личность, что называется — без червоточины. И был у меня оргазм, который я про себя назвал белым. Девушке всё очень понравилось, а я понял такую вещь в самый разгар ощущения: некоторые оргазмы — сильные, яркие настолько, что отключают на время остальные системы чувств и почти затмевают мышление, они являются прорывом за время, преодолением времени, пусть ненадолго, у мужчин по статистике (стояли-замеряли, слушали-верили, наблюдали-прикидывали) от 6 до 12 секунд, это ничтожно мало для осознания прорыва континуума, тело стрессирует и релаксирует, сознание не в адеквате, зато если всё белеет до самого яркого оттенка белого — не в глазах, а вообще, в осознании пространства — это и есть выход за время, не побег из тюрьмы, не обрисовка возможностей и перспектив, а предъявление в личном порядке наличия другого космоса, иного мироздания, где нет личности, нет континуума, да, некоторые поэты сравнивали оргазм с маленькой смертью, но я так не считаю, белый оргазм, равно как и остальные, только интенсивнее, через свою связь с размножением, продлением рода открывает окно в бессмертие, но не души, не личности, тем более не тела, он показывает суть полного растворения эго, концепций себя и мира, всего человеческого софта, и этот процесс присутствует рядом постоянно, недостижимый вне сексуальной разрядки или психоделического жёсткого промыва-просветления сознания, а после приходится возвращаться обратно в тело, личность, рациональный ум и животные мотивы, и эта вся машинерия озадачивает, ты можешь растеряться, если станешь вдумываться и вслушиваться в ход вещей, особенно печально понимать всё о жертве, которую неизбежно всем нам приходится приносить за участие в иллюзионе, эта жертва — боль, болезнь, мучения.

А если раздуть Ультрамариновую запись, всё оказывается совершенно другим и работает вообще иначе.

* * *

Зуперы

COOPERдяй: Эти поколения, затронутые советской системой, в чём-то интересные, вроде бы умные, но сильно замурованные по морали. Все эти рассуждения, что тётки тянутся к мужикам из-за мужских чётких моральных ориентиров, потому что у самих таких нет, а мужики с этими ориентирами тянутся к блудницам, потому что вроде как хотят их исправить, ну это же тупилово. Ты бы лучше, дядя, чем мозг себе тестостероном сушить, выбивался бы в люди, реализовывался по карьере. Потому что, есть деньга — будут тёлки. Я вот занялся зу-программированием, как только эта тема пошла. Нащупал золотую жилу вовремя, поскольку на тёток не тратил себя. Целые толпы клиентов хотели себе полностью управляемых домашних питомцев. Это шикарнее любых роботов. Ну и нате вам программированных животных, ваших любимых зверушек. И развлечение, и эго своё утвердить, и в практическом смысле широкий спектр применения. Но это детские сопли, представьте, что могут делать animal-дроны, к примеру, на войне или на секретных операциях. Все эти мелкие грызуны, или волки, или птицы, а ещё рыбы, но там сложнее, у холоднокровных управление слабое, потому что метаболизм медленный. С насекомыми пока вообще нет результатов, хотя было бы мегашикарно. И заказы от милитари, между прочим, уже есть, и заказов таких не единицы. Потому что зу-программирование — это новый горизонт, мегаотрасль, без этих тупых моральных заграждений.

КлапКа Джеронимо: а ты дружок цинично ориентированный\ бизнес-векторный техногений\ про мораль рассуждаешь как мудрый трахипитек, а я тебя помню не зу-программером, а мутной задрочью с патриотского Ровного-Криптокривича\ гнезда шовинистических подблядков, а что за компра на тебя потом выплыла это же сказка и праздник\ ты дорогой КУПЕРдяй уличён был в некрухе да некрофилист ты заеложенный\ отмазали тебя родичи дали выгул\ и никакое зу-программирование ты не юзишь, а просто состоишь в этой конторе при родичах своих\ шепчешь про мораль поколений\ на трупаки всё ещё тянет признайся обезьяна занюханная

DORO`ФЕРЗЬ: Запахло помётом, отзываем заказы на робобобиков. Сменим тему. У нас есть CRM-система, а в ней бесполезный кусок кода, так что наша компания предлагает всем живых филинов цвета индиго, плюс трусишки перванш, плюс муфты маренго, плюс кляпики лабрадор. Много всякой синевы. Вам видно сумасшествие, нам — банкротство. Выходите что ли на улицу, там сейчас самый шум. Там какие-то неабстрактные вайдовые люди вламывают копам. Шоу во всех мегаполисах, free access. Куку.

Бидонищще: Уважаемые дети любого цветового выбора! Опознаёмся по HEX: #120A8F. Все бегом на бунтъ.

* * *

Волна

В пространстве ощущалось напряжение, исходило оно от людей. От горожан в автомобилях, в городском транспорте, на рабочих местах, на улицах, в квартирах и домах, во дворах и парках. Две девушки лет двадцати пяти шли от парковки к детскому саду: привет-привет, ты тоже забираешь свою, ну да, ну да, все сейчас забирают малых из садов-школ, что творится, чёрт-те что, протестующие эти, лица синие, в краске, раньше были капюшоны и защитные маски с тёмными очками, ничего не понятно, не говори, с полицией бузят, не знаю, как у нас в городе, но по всем каналам показывают и там, и там столкновения, много этих синих, ну его от греха подальше, мы вообще на дачу поедем, меня муж успокаивает, говорит, панику разводят специально, ну давай, пока-пока.

Далеко за Северным морем, в Шотландии, появился некий мужчина по имени Фрэнг. Его считают основателем массового протестного движения, распространившегося по странам Европы, а затем далее. Фрэнг означает «свободный», и он был за предоставление максимума доступных свобод гражданам и против властей и элит, постоянно эти свободы отнимающих. Движение Фрэнга ставило задачей прекратить практику введения властями всё новых и новых законов, поправок и постановлений. Протестующие требовали большего контроля изменений законодательства и призывали жёстко тормозить дальнейшее принятие любых законодательных актов и корректировок в законах. Официальные лица через СМИ настаивали, что в непрерывно изменяющемся мире появляются новые угрозы и их модификации, что прежние правовые модели не всегда справляются с обновлёнными вызовами и проблемами, что система складывалась веками и ей необходимо также совершенствоваться и обновляться, как совершенствуется и модернизируется комплекс актуальных проблем. Официальные лица были убедительны и приводили разумные доводы. Все эти доводы были в их пользу. И ещё они слишком часто употребляли слова «новый», «новые», «обновление», настолько же часто, как «угрозы», «проблемы» и «опасности». Умный человек обязательно бы заподозрил их в том, что они создают обновления и дополнения законов под себя. А система, о которой они говорят — это в первую очередь они. Спорить с ними не имело никакого смысла. Поэтому Фрэнг и его сподвижники сразу призывали к прямому действию, без дискуссий с властями.

акция прямого действия — публичная тактика и стратегия проведения изменений, которая осуществляется путем создания помех учреждениям, субъектам и процессам прямыми и мирными средствами, в том числе путем сознательного и целенаправленного нарушения закона.

Движение Фрэнга удачно использовало Сеть как платформу для «онлайн-протеста», одновременно подавая яркие примеры на улицах. Эта активность получила массовое распространение и быстро захватила широкие слои граждан разных стран. Движение было полностью горизонтальным, без иерархии. Фрэнг не обозначал себя как лидера, он говорил, что «только зажигает факел и идёт первым».

протест — индивидуальное или коллективное выражение оппозиционных взглядов, ценностей либо интересов, несогласия, реакции или отклика на что-либо. Понятие протеста может охватывать, среди прочего:
+ Индивидуальные или коллективные действия, а также спонтанные и одновременные протесты, способ, форму и длительность которых участники выбирают на свое усмотрение, включая применение цифровых технологий;
+ Индивидуальное или коллективное выражение мнения по любому поводу или вопросу;
+ Действия, адресованные любой аудитории, в том числе государственным властям, частным субъектам и лицам или широкой общественности;
+ Действия в любом месте, включая общественные и частные места, а также интернет;
+ Действия разной степени организованности и разными способами организованные, в том числе те, в которых нет четкой организационной структуры, иерархии и заранее определенной формы и длительности.

Отличительной чертой движения были раскрашенные ярко-синей краской лица. Считали, что такой атрибут взят у древних кельтов, окрашивавших тело в синий цвет для устрашения врага. Теперь ультрамариновая волна из Шотландии выплеснулась в мир. Раньше протестующие использовали «чёрный блок». Black bloc — тактика, зародившаяся на демонстрации на Уолл-стрит в 1967 у анархистов из «Black mask», затем оформившаяся и разработанная в 80-х европейскими автономами, а после ставшая широко известной благодаря столкновениям в Сиэтле в 1999. Чёрный блок — это чёрная одежда, маски, шарфы, платки на лицах, тёмные очки — всё, чтобы защитить себя и не позволить зафиксировать и определить лицо полицией или камерами наблюдения. Теперь вместо этого были синие физиономии. Вместо неудобной краски использовали синий лейкопластырь на лбу, переносице и скулах. Это был опознавательный знак и усложнение задачи для системы распознавания лиц. Движение разрасталось и уже перестало быть шотландским феноменом, цели протеста были понятны и близки сотням тысяч граждан разных стран. Хватит создавать видимости угроз и вызовов для оглашения новых законов. Власти даже не утруждают себя простым объяснением — почему же перестали работать старые законы.

право на выражение протеста — это индивидуальная или коллективная реализация существующих, повсеместно признанных прав человека, в том числе прав на свободу выражения мнений, на свободу мирных собраний и объединений, права на участие в решении общественных вопросов, права на свободу мысли, совести и религии, права на участие в культурной жизни, права на жизнь, на неприкосновенность частной жизни, свободу и личную неприкосновенность, на недискриминацию. Право на выражение протеста крайне важно для обеспечения всех прав человека, включая экономические, социальные и культурные права.

Американская демократия пока не восприняла синюю волну, поскольку тратила все силы на противодействие республиканской политике изоляционизма. Большой океан, своя политическая специфика — факторов было достаточно. А европейцы очнулись и обнаружили себя в чрезмерно зарегулированном мире, который, как оказалось, грозил их комфорту, по крайней мере моральному.

Шотландский мужчина Фрэнг говорил мало, предпочитая действовать. Официальные лица говорили много, а в их тоне нарастало беспокойство, приближающееся к панике.

Синий прон

«Только вместе, — говорит Раснар, сжимая рукоять длинного меча, — мы сможем победить!

Камера отъезжает, видна группа мускулистых воителей в шерстяных штанах. Рядом отряд воинственных амазонок-союзниц, прикрытых меховыми треугольниками (серыми, как от пожилого белого медведя). На общем плане вида долина и горы. С гор сбегают рогатые динозавры-драконы, их сотни. Звучит громогласная музыка.»

«Серж смотрит на неё трагическими и влажными глазами. Мокрые пряди волос налипли на загорелый лоб.

Серж: Послушай меня! Сейчас ничто не важно. Всё, что было и что происходит с нами в данный момент — не имеет значения. Важна только наша любовь! Только любовь!

Сусанна (с широко распахнутыми глазами): Любовь!»

Классное кино мы рисовали в конце двадцатых. Выходило оно как категория G. Не то чтобы много зарабатывали, но прилично. Критики обсирали, а публика покупала. Приятно вспомнить. Столько крутых сюжетов. Романтико-эротическое фэнтези с элементами всякого там жесткача. Жаль, ушла эта волна.

Сейчас тоже неплохо всё. Делаем нейромув, снова прон, но с другим продуктом не пробиться. Да и пауза у нас большая образовалась. Пока студию заново собрали. Мы были пионерами синего прона. Помню, заказчик смотрит на наш свежий мув, на экране просто глубокий синий цвет. Если присмотреться повнимательнее — может показаться, что улавливаешь какие-то изгибы. То ли мужские руки, то ли женские бёдра. Что-то гладкое, переливающееся, сливающееся, еле заметное. А потом мы надеваем заказчику гаджет, проходит минута, и человеку становится стыдно при нас, половое возбуждение, что называется, налицо. А на экране тот же синий цвет с мягкой рябью.

Мы первые продукты так и называли Синий прон-1, Синий прон-2, Синий прон-9. В остальном спектре технология эта работала хуже, слабее, с багами. Жаль, сюжеты ушли в прошлое. Вся концепция не предполагает сюжета вообще. Не будет больше «Оглушительной Сусанны», «Озорного таракана-щекотуна», «Инопланетной течки» и «Викингов и варваров против ризинозавров».

Сегодня мы поставляем клиентам такой комплект: системник, блок шифрования для безопасности и пару девайсов. Всё минималистично, не требуется много наворотов. Этим и берём, помимо самого нейромува. Пока зарабатываем нормально, хотя времена наступают тревожные. Вы наверняка уже хоть что-то слышали о ху-программировании. Недавно получили первые результаты human-programming или ху-программирования. Оно выросло из популярной отрасли зу-программирования (zoo-programming). А использует эта технология базу нашего нейромува. Представьте себе этих дроночеловеков. Жуть, наверняка. Их вроде бы пока никто не видел, но информация просочилась. И наш софт-кормилец будут теперь запрещать. Надо успеть сбыть последние тиражи и аппаратуру. Чую, близок вялый конец нашего Синего прона.

The waves of nostalgia. «Брошенная развратным женихом у алтаря, униженная перед всеми друзьями и родней, Виолетта сбегает со своей свадьбы, прихватив колбасную нарезку. Ворвавшись в первый попавшийся дорогой ресторан, чтобы напиться до беспамятства, Виолетта встречает горячего и опасного миллиардера Марка и его огромного хомяка Дарка. А что, если это хороший шанс стереть из оперативной памяти своего несостоявшегося муженька? Одни выходные вместе с горячим незнакомцем и хомяком. Парочка жарких ночей и жирной, солёной пищи…» (из синопсиса CGI-картины «Виолетта покоряет бархатные джунгли»)

* * *

Шумки и Притоки

У каждого движа есть шумок. Именно под него некоторые тусклые личности во время пика протестов против капитала бьют витрины и деловито передают корешам коробки с бытовой техникой. Особенно ценилась ими буржуазная икона 20 века — большой телевизор. Разнородный шум вокруг протестной активности всегда создаёт массу лазеек для дискредитации движения, для подрывной работы спецслужб. Это неизбежно и прискорбно.

У протестного движения всегда есть сопутствующие притоки, есть примкнувшие к массовым акциям из-за их магнетической силы. К выражающим своё несогласие с властями присоединяются анархи, антиглобалисты, экоактивисты и так далее. Это происходит, когда масса недовольных преодолевает какой-то критический рубеж численности.

У синих лиц не было не только иерархии, но и чётких возрастных маркеров. Не было превалирования студентов или молодёжи. В волну влилось огромное количество мужчин среднего возраста и даже старше. Может быть, поэтому мутных любителей витрин и телевизоров в этот раз практически не было, а сопутствующих активистских групп было предостаточно. С одной из таких приобщившихся группировок в движение влился и я.

Со временем на мужчину эротико-магнетические женские чары оказывают всё меньше воздействия. Дело здесь в метаболизме, образовывающихся дефицитах разных соединений в организме, а ещё — в приобретении жизненного опыта. Потребности тела в размножении остаются, но сознание больше автономизируется, особенно, если субъекту не очень по душе гипноз и контроль, а душа эта всё больше интересуется устройством мироздания, природой времени, пространства и себя во всём этом.

Белые оргазмы и женский пол — это прекрасно, но в мире есть и другие вещи. Например, защита прав животных. Вы удивитесь, насколько популярна эта концепция и как много у неё приверженцев среди городского населения, не имеющего дохода непосредственно от животноводства. Причём, не у всех адептов есть домашние питомцы — это не обязательное условие, как оказалось. После распространения зу-программирования активизировались зоозащитники по всему миру. К одной из таких групп присоединился я. Меня всю мою жизнь сопровождали кошки и собаки, особенно в совместном проживании с девушками и женщинами. Однажды мы с моей девушкой даже спасали потерявшегося птенца совы.

Недавно нам слили информацию про одного сынка больших чиновников, связанного с зу-программерской компанией. Бочкин его фамилия. Он занимался поиском вивисекторов для тестовых внедрений софта в животных. Наша группа искренне ненавидела эту технологию и весь этот новый бизнес. И мы решили нанести Бочкину личный визит. Тут, почти как в бульварном чтиве, случилось удивительное совпадение. Накануне нашей акции устрашения с нами связались независимые расследователи и сообщили интересные данные о Бочкине. Оказалось, что он имел склонность к некрофилии. Каким-то образом он разузнал, что в одном морге работает патологоанатом-педофил. Как тут не вспомнить случай с войны, когда в одном российском подразделении встретились людоед и расчленитель, выпущенные из тюрем на фронт. Бочкин раздобыл на патологоанатома компромат, пришёл с шантажом и взамен получил возможность тенью проникать в морг, чтобы трахать понравившиеся ему трупы. Схема работала без сбоев. Правда, сотрудник морга тоже снял компромат на Бочкина, прямо у себя в учреждении. Неравнодушные хакеры отправили нам эти записи, но мы всё равно желали повзаимодействовать с Бочкиным напрямую — в связи с его причастностью к жестокому обращению с животными.

Бочкина решили навестить прямо в морге, чтобы всыпать в его ложечку кайфа тонну ужаса. Наверное, он ехал туда (уже приглашённый поставленным в патовую позицию педофилом), размышляя о выборе: никаких акробатов, водолазов, анн карениных или люля-кебабов, лучше что-нибудь домашнее, посвежее и посимпатичнее. Саней, то есть санитаров, и шеф-повара, то есть старшего среди них, к этому времени распустили по домам. Педофил встретил некрофила, впустил в здание, выдал ключи и успел уехать домой. Ну, не совсем домой, а к ждавшим его неравнодушным хакерам, такой был уговор. Отвлекусь и скажу, что патологоанатома этого расследователи и хакеры сами не вычислили, просто он попался на горячем в дебрях городского парка. Всё в жизни бывает впервые.

Мы застали Бочкина не за его холодным делом, а в кабинете патологоанатома, рассматривавшим какие-то документы. Дальше рассказывать особенно нечего. Бочкин был связан по рукам и ногам, рот ему заклеили широкой полосой синего (кончено же, синего) скотча. Затем был наш короткий обвинительный монолог и заявление о намерении — придать максимальной огласке записи с бочкинским хобби в морге, плюс к этому осветить в Сети, какие интересные люди занимаются бизнесом зу-программирования. После этого обмочившегося от страха Бочкина согнули в поясе на 90 градусов и с размаху, что было силы ударили большой совковой лопатой по заднице. От такого хлопка должны хрустальным звоном звенеть яйца и обязано забываться собственное имя. Собственно, лопата была экспромтом, мы нашли её у входа в морг.

Педофил-паталогоанатом нам был неинтересен, разбираться с ним желающих хватало и без нас. Бочкина мы оставили в морге, хнычущим на столе. Трупам в холодильниках в этот день, можно сказать, повезло. Хотя им все эти житейские страсти безразличны. Это просто тела, а те, кто там обитал раньше — уже не здесь, если вообще не расслоились на математические функции.

* * *

Bad boys blue

Все войны последнего времени — это конфликты элит, заявляющих о своих интересах: ресурсы, влияние или абсурдные идеи, а чаще всего всё вместе. Когда люди говорят, что война началась для них неожиданно, это значит, что они давно не контролируют свои власти, а власти напротив — давно, методично и на всех уровнях контролируют общество. Есть тоталитарные, авторитарные формы правления, замешанные на религиозном фанатизме или на реваншистских умозаключениях, — в этих случаях граждане являются бесправным, почти рабским населением, замурованным во множестве сложных и строгих законов. Такие мафиозные государства необходимо контролировать внешне, объединёнными силами или силами отдельной развитой страны. Иначе агрессивная экспансия неизбежна, она логически вытекает из репрессивного вида власти, как только та решит, что у неё достаточно сил и средств.

После полномасштабного нападения России на Украину, в начале-середине двадцатых годов в геополитическом пузыре произошёл скачок напряжённости, прежде всего оказавший влияние на страны Евросоюза. К этому моменту там на выборах стали побеждать партии правого и ультраправого крыла.

В Ирландии нет смертной казни. Но в некоторых ирландских тюрьмах стены выкрашены в красно-зелёный цвет, экватор проходит на уровне груди человека. В отличие от благородного синего, это цветовое сочетание ужасающе, оно сначала вгоняет в депрессию, а затем разрушает личность, подводя её к отрицанию себя. Представьте, что со временем начинают чувствовать заключённые с пожизненным сроком. Они зовут священника, хотят покаяться, но это не сильно помогает, а иногда делает только хуже. Ты покаялся, границы милости Господней пока не известны человеку, но красный верх и зелёный низ никуда не исчезли и продолжают растворять остатки твоей сознательной жизни. Многие преступники просят казни, но действует мораторий, и двухцветные демоны довольно сочатся едким смехом.

Влажные мечты ультраправых: возродим традиции, все мы доблестные воины, все мы любимы нашими женщинами и семьями, идём по своим площадям со штандартами в коричневой форме, а юродивые иноземцы обсираются от страха со своими чемоданами на фильтрационных пунктах. Играет совершенный в своём идиотизме марш, он же гимн. Примат силы, обезьяна самосохранения. Закон суров, а его несправедливость священна, но это не касается родной, любимой нации. С нации нужно содрать все отвратительные чужеродные наросты, и она станет сиять. «Не сравнивайте себя с другими. Если вы делаете это, вы оскорбляете себя», «Никого не любить — это величайший дар, делающий тебя непобедимым, так как никого не любя, ты лишаешься самой страшной боли», «Как повезло властям, что люди никогда не думают», — все три цитаты это Гитлер.

Таиландская тюрьма Бангкванг в Бангкоке: смертники, долгосрочники, 25-30 человек в камерах 6 на 4 метра, пытки, кормёжка раз в день, холера, малярия, шансы на выживание мизерные.

ИК Чёрный дельфин, Россия: каннибалы, серийные, педофилы, террористы и близкие по спектру, постоянно включенный свет и видеонаблюдение, камеры по 4,5 метра квадратных «клетка в клетке», кинологи с овчарками, перемещение с завязанными глазами, скованными руками — «поза ласточки» с опущенной головой, пытки.

Тюрьма Санте, Париж, Франция: рекордные показатели самоубийств заключённых, в 1999 году 124 человека.

Тюрьма Ла Сабанета, Венесуэла: Неописуемые условия содержания и переполненность, изнасилования и обезглавливания регулярны, выживают только члены банд.

Тюрьма Ла Модело, Колумбия: То же, что в Венесуэле, но разделена на два крыла по политическим взглядам, оба крыла перманентно воюют с применением оружия, в одном крыле, правом, есть тюрьма в тюрьме.

Тюрьма Муханга, Руанда: Условия ещё хуже, чем в Ла Сабанета и Ла Модело, переполненность выше, смертность выше, большинство инфекций лечат ампутацией конечностей.

Тюрьма в Тадморе, Сирия: Место, где Асад убил практически всех заключённых в 1980, фабрика смерти, закрывалась, открывалась, уничтожалась ИГИЛ в 2015, отстроена заново.

Лагерь 22, Северная Корея: 50 тысяч заключённых, которых правомерно считать диссидентами (критика правительства), почти все сроки пожизненные, минимальное поддержание жизни, голод, тяжёлый труд, проживание в пустых ангарах, пытки и эксперименты на людях.

С 22 по 25 декабря 1989 Николае Чаушеску с женой, будучи арестованными, провели в военном гарнизоне Тырговиште, военная часть UM 01417, свои последние дни в походных, но вполне гуманных условиях (от Чаушеску в день казни пахло французским лосьоном для бритья), после чего были расстреляны.

Кажется, правые политики в Европе в середине 20-х ждали своего часа. Потоки мигрантов, радикальный исламский фундаментализм, озлобленный и облезлый русский медведь под боком — настало время действовать, не упустить шанс для своих интересов. Думали ли они о своих народах? Разумеется, да, но только как о волне, что вынесет их, наконец, к креслам принятия глобальных решений. Конечно, они усвоили невкусный опыт Италии и Германии в смысле фашистских рейхов. Но келейно всё это время подрачивали на возможности, открытые так широко в 20 веке.

Но вместо объединения для Европарламента уже победивших на местах ультраправых сил, началось распыление и раздробление правого спектра политиков. Представители Италии, Франции, Германии, Польши, Венгрии, Словакии, Болгарии от правых и ультраправых не могли договориться. Мешал ажиотаж близости к чемпионству, сторонние предложения, от которых так трудно отказаться. Компромиссы и желания раскололи правый политический клин, лишили единомышленников общей крыши, из-за которой рано или поздно вылезли бы башни кремля. Весомые должности еврокомиссаров таяли на глазах. А ведь какие законы эти ребята могли бы принять за удивительно короткие сроки. Но ребята распались на группы, а с иностранными коллегами вообще не складывалось — разница в интересах, ситуациях, паранойях. Началась полоса конфликтов.

Между тем, слушать в это время нужно было не ультраправых и умеренно правых, а экологов и климатологов. Только они были ближе всех к реальности в своих прогнозах, хотя и далеки от «попадания в яблочко».

* * *

Девиации натуры

Если из восточных и южных областей Украины люди уезжали от войны, то позже причиной миграций стали изменения климата. Обычная температура летом держалась выше 35 градусов, часто заходя за отметку 40. Зона повышения летних температур шла от Италии и Греции на восток. Жара перестала быть аномалией и становилась невыносимой нормой. Уже в 2023 году Европу некоторые климатологи называли самым быстро нагревающимся континентом. Стала расти смертность в летний сезон, участились масштабные пожары и наводнения. Если шли грозы, то обязательно с крупным градом.

Парниковые газы и другие антропогенные факторы не были главными причинами такого потепления. Оно было больше связано с отклонениями в поведении природных процессов. Например, изменялись атмосферные течения, наблюдался разброс температур в верхних слоях океанских вод. Климатологи высчитали, что экстремальные явления между Эль-Ниньо и Ла-Нинья сильно выросли: речь шла о двух известных климатических явлениях в экваториальных водах Тихого океана — потепление и похолодание поверхностных вод с периодичностью от 2 до 7 лет, что считалось фактором жаркого лета и тёплой зимы во многих странах. Но к тридцатым годам 21 века появились новые странные девиации со стороны погоды.

Жара продолжалась, при этом в Атлантике стали фиксировать гигантские водяные смерчи. Это были настоящие торнадо, и они отличались не обычным белым или серым цветом, а ярко-синим. Облачные воронки с солёной водой двигались из океана на восток со средней скоростью больше 70 километров в час. Скорость их внутреннего вращения могла быть больше 1000 км/ч. Учёные считают, что такие вихри — итог смешивания теплого влажного воздуха с прохладным сухим над поверхностью океана. Это явление катализируют местные ветровые режимы. Для обывателя научные объяснения меркнут, когда он видит своими глазами циклопическое облако со смертоносным хоботом-щупальцем, идущее из потемневших океанских вод на него. Штормовой ветер завершает разрушительную картину. У простого человека при виде синих торнадо возникает одна словесная реакция: «стихия» или того хуже «гнев божий».

Синие торнадо шли чередой, иногда группами. Внешне всё это выглядело максимально впечатляюще, просто сражало наповал. Что-то подобное, видимо, ощущали предки североамериканских индейцев, впервые увидев огромные смерчи на территориях нынешних Оклахомы или Канзаса: «божество в ярости», «небо опрокидывает землю». В Европе образовалась своя область вихрей, почти по примеру американской Аллеи торнадо, куда входят шесть штатов. Синие вихри выдвигались из восточной Атлантики, захватывали побережье Франции и Испании, непонятным образом шли по Средиземному морю, то исчезая, то появляясь, цепляли мелкие моря и добирались до Чёрного моря. Позже они начали переходить из воды далеко на сушу во время страшнейших гроз и усиливающихся штормовых ветров. Разрушения были такими, что Евросоюзу пришлось срочно перестраивать всю экономику. Фраза «буйство стихии» получила предельно точное воплощение, но от этого не было легче никому. С человеческой точки зрения аномалия превращалась в патологию.

* * *

Оттеночные параллели

Перед лицом разбушевавшихся стихий элиты обычно пасуют. Это их свойство и хотел чётче выделить шотландец Фрэнг, правда, не таким способом. Выбор цвета для протестного движения он связывал с кельтской символикой, а синие торнадо оказались загадочным совпадением. Фрэнг заявлял, что делает лишь первый шаг — контроль за действиями властей, прозрачность правительственного аппарата, торможение принятия законов, созданных в интересах элит и так далее. Если в варварских режимах остро требовалась десакрализация власти, то в развитых государствах нужно было не позволять укрепляться статусу руководящих должностей. Синее движение было за минимизацию полномочий элит. Невиданные до сих пор океанические торнадо ультрамаринового цвета вносили свои более чем ощутимые коррективы. Вчерашние законодатели больше озаботились собственным выживанием и предстоящей миграцией.

С одной стороны, символической, синие смерчи олицетворяли мощь протестного движения, с другой, практической, мешали, замутняя поле действий, хаотизируя обстановку. Обе одноцветные параллели не были равнозначны и выполняли разные цели. Но оба явления — природное и социальное — как будто подчинялись некому замыслу, потому что совпадали по времени. У мироздания и природы вряд ли есть какой-либо замысел, а если есть, то он кажется простым: все виды, люди, цивилизации должны пожить-побыть и исчезнуть. На этой почве растёт пессимизм человеческой мысли: по большому счёту всё бессмысленно, а вдобавок наполнено разнообразными страданиями, убери из картины мира веру, и вся конструкция начнёт проседать на глазах. Такой пессимизм выглядит логически беспроигрышным и тем тешит самолюбие адептов, по крайней мере, в материалистическом мировоззрении. Разочарование пессимистов, видимо, скрывает их тайную мечту-антитезу: человек вечен и бессмертен, так же, как его познание и потребление, а воспользовавшись чудесным метафизическим лифтом, можно подняться до положения какого-нибудь крупного божества, если не Абсолюта. Ну, или хотя бы бесконечно жить в раю и никогда не хворать.

В каком-то смысле идеи Фрэнга, далеко не новые и не оригинальные, были бунтом против верховной власти вообще, против господства абстрактного общественного Бога. Сокрушительная энергия океанских торнадо была бунтом против человечества. Обе тенденции, по сути, вели к очищению — каждое в своей сфере.

Конец истории оказался этапом, природа истеблишмента показала свою склонность к цикличности, периодически приближаясь к ценностям автократии. История не брезговала самыми пошлыми повторами. Ядерной войны пока не случилось, хотя после 20-х годов её начало постоянно маячило в инфопространстве. Пока в Европе бушевали синие торнадо, на Востоке возобновились военные конфликты между Китаем и Индией. Однако, вскоре многие области материкового Китая приняли на себя мощнейшие землетрясения, что отвлекло КНР от войн. Северная Корея всё ещё не могла прийти в себя после опустошительной вирусной эпидемии, с которой не смогла совладать. О былых претензиях КНДР мир быстро забыл. Тихий океан тоже участвовал в программе: на австралийское побережье пришла серия тропических циклонов, достигших категории сильнейших ураганов. Циклоны принесли невиданной интенсивности дожди и рекордной скорости ветры. И, конечно же, разрушения. Япония потеряла в битве с морем несколько искусственных островов.

Британские климатологи, как и остальные, были растеряны и слегка раздавлены, но стоически принимали критику (никто из них не предсказал внезапные катаклизмы) и выдавали свои народные пословицы:

After a storm comes a calm

Sorrow and ill weather come unsent for

Although it rains, throw not away your watering-pot

Единственный гидрометцентр в России, в которой осталось всего 19 областей, по примеру британских коллег тоже отделался пословицей, хотя и несколько амбивалентной:

Слезы — что гроза: потекут, да и обсохнут

И только героический шотландец Фрэнг высказался в том духе, что, кайфуя на лужайке в своём бассейне с тёплой обеззараженной водой, никто не подозревает, что находится в оке циклона.

* * *

Турбулентность ест энтропию

Bill Windbac (информагентство Wreuters): У меня крышу снесло! А потом дом развалило. Хорошо, что все были не дома.

Телеканал Fug News: Десятки стометровых яхт, оцениваемых в 200 — 300 миллионов долларов и арестованных 15 лет назад у российских миллиардеров, давно остались без содержания и обслуживания со стороны правительства США, затем там поселились сквоттеры, а теперь, по сообщениям Financial Crimes, эти судна затонули от небольшого шторма, обычного для восточного побережья. Никто из сквоттеров не пострадал, а их ролики в сети о затоплении супер-яхт набирают сумасшедшие просмотры.

Телекомпания Al Jazzera: Новые ремиксы 150 альбомов Muslimgauze с пением косаток и звуком баритон-саксофона утеряны. Уникальные мастер-записи унесло пустынным ураганом Захира вместе с перевозившим их минивэном в неизвестном направлении. Правообладатель записей, бизнесмен Pluto Fraudelli отмечает, что особенно обидна потеря оригинальной записи ранее неизданного альбома, посвящённого «началу северокорейской космической эры».

Агрегатор новостей «Anticord daisy chain»: «Где больший ущерб — когда ураганом сносит серверы Порнхаба в Греции или когда сточными водами затопило женевскую штаб-квартиру ООН — всё никак не упраздняемой дармоедской конторы?»

Агентство «Mild pollution 2040»: «Замена на посту премьер-министра обычным алькантаровым креслом в стремящемся к нулю потоке импорта психоэнергии не вызвало диуретического восторга в тихом заднике кабмина. Договорённости изменяющихся конституций в тёплых руках IT-комиссаров не будут рассмотрены как возможность эскалации безнадёжного сектора управленческого подворья. Факты застарелой прокремлёвской полбы под давлением лазурных вихрей перевязали сухие канальцы экзистенциальной битвы с Западом, отстаивая затаённое право заболоченной местности на бескровное дренирование».

* * *

Фиксирующее предвидение

В конце 20-х — начале 30-х годов 21-го века в Европе появилась неофициальная исследовательская группа «Disconn Eon 450», которую некоторые считали тайным обществом. Тайным, потому что там был узкий круг посвящённых и потому что другую информацию об этом обществе найти было крайне сложно.

Тем не менее, о группе «Disconn Eon 450» кое-что известно. Единого центра у них не было, взаимодействие, скорее всего, происходило в Сети, хотя личные встречи участников наверняка где-то проходили. В названии, очевидно, обыграны «разъединение, отключение, отсоединение» (социальное? дистанционное? непонятно) и «Эон» — «время жизни, эпоха, вечность либо гностическая сущность». «450» соответствует длине волны воспринимаемого синего цвета — 450 нанометров. Частота волны для синего цвета равна 6,66 *1014 Гц, в узком кругу посвящённых в этой группе состояло 66 человек. Почему выбраны эти показатели — неизвестно. Всего в обществе «Disconn Eon 450» насчитывалось 180 человек. Именно столько тонов приписывают синему цвету.

В группу входили учёные из разных областей науки, включая футурологию, а также инженеры и ряд неустановленных лиц. Эти учёные, вслед за Рупертом Шелдрейком и некоторыми другими научными деятелями 20-21 веков стремились освободить науку и её язык от материализма, чем, безусловно, стоило бы заняться ещё лет 100 назад. Группа занималась мониторингом, отслеживала тенденции развития науки от теоретической и квантовой физии до микробиологии и медицины, наблюдала за динамикой технологий, социально-политической жизни, демографии, экосистем, за изменениями в этике и сексуальной сфере и так далее. Не отслеживались только процессы в искусстве, видимо, потому что, если отбросить желание артистов заработать денег и снискать славу, то художники во все времена честно фиксировали окружающий их мир — иными словами, делали приблизительно то же, чем и занимались «Disconn Eon 450».

Но группа не только собирала данные о планетарных процессах ради футурологических предположений. У неё была практическая работа. О ней совсем немного информации. Употребляемые дальше общепринятые термины, относящиеся к процессам, явлениям, как-то: «время», «программирование», «действительность», «ум», «сознание» и т. д. будут использованы условно. Как будто мы результативно условились об условиях при помощи слов. Иного пути нет.

Группа «Disconn Eon 450», по всей видимости, работала с границей, разделяющей законы микро- и макромира. Причём эта граница или область в силу своей спорной сущности рассматривалась парадоксально: учитывалась, но не наблюдалась, допускалась, но не фиксировалась. В экспериментах не задействовался классический тип осознания или познания. Детали этих исследований неизвестны, их результаты, как и итоги деятельности группы вообще, нигде не публиковались.

Были другие эксперименты. Что-то из холистической философии, в которой есть уровни организованных систем, и на каждом уровне целое больше суммы своих частей. А мозг рассматривается как теле-приёмник, а не как регистратор, и он может настраиваться на прошлое системы посредством морфического резонанса — это уже из теории формообразующих или морфогенетических полей и из гипотезы формативной причинности. Эксперименты касались мозга-приёмника, настроенного на будущее системы.

Неизбежно шли исследования, касающиеся «времени». Если обычно образ стрелы времени или растущего блока визуально усвоен многими, кто читал о них, то некоторым нагляднее представить стрелу времени не как некий вектор, асимметричную направленность хода событий, а как расширяющуюся сферу, вроде надуваемого воздушного шарика. Что близко к представлениям о расширяющемся пространстве Вселенной. Граница «времени», соответствующая настоящему моменту, потенциально движется вперёд и вширь, вширь — за счёт допускаемых вероятностей. Внутри шарика всегда пусто, прошлого там нет, оно только в сфере памяти, в области фиксаций. Это тёмная тема, но она для группы «Disconn» крайне важна, потому что касается взгляда в будущее, неотличимого от взгляда в настоящее и работает с воспоминанием как с предвидением, делая их равноправными элементами кода.

У группы «Disconn» существовала почти оккультная (в старинной терминологии) практика так называемых «Ультрамариновых записей». Об этой деятельности тоже очень мало достоверной информации. Известно, что ради этих опытов и затевалась вся исследовательская и экспериментальная работа загадочного сообщества.

Далее речь идёт о программировании будущего. Говоря максимально условно, будущие события программируются из настоящего, но на процесс не влияет воля или желание экспериментатора, всё, что случится в дальнейшем продиктовано самой жизнью, канвой наиболее вероятных обстоятельств и условий. Просто теперь это делается осознанно и фиксируемо. Сама практика называется «раздуть Ультрамариновую запись» и пока держится в строжайшем секрете.

Ультрамариновые записи — это коллаж вероятностей, сборник фрагментированных свидетельств о пока несостоявшихся событиях, которые могут казаться невозможными или малоосуществимыми, но уже описывают некие процессы, в какой-то мере программируя действительность, а, может быть, поспевая за неким её неявным измерением. Подростки, начавшие интересоваться философией, часто приходят к выводу: всё, что можно представить — существует. К такому заключению приходили и некоторые древние философы. Есть детский опыт воображения смерти — как это будет, если умереть. Попытки представить ничто, собственное отсутствие. Часто это представляется, как непроглядная тьма, в которой ничего нет, кроме неё самой. Но дети пока не умеют задаваться вопросом: а кто воспринимает эту пустую черноту и отсутствие себя? Кто наблюдатель? Если можно вообразить смерть, значит, она есть, но обязательно имеется и воображаемый наблюдатель. И так далее, все эти очевидные и понятные вещи…

Слова, лингвистический софт не описывают адекватно эти состояния. Часть ума, программируемая языком, не может прямо описать «природу сознания», особенно в его динамической погружённости в разные стрелы времени. Но всё, что можно представить — существует. Достаточно вспомнить другой известный пример. Гипотетический индивидуум стоит на развилке перед простым выбором: идти вправо или влево. Ещё он может не производить выбор, отказаться, это тоже вариант, но ради наглядности мы этой возможностью пожертвуем. Итак, у каждого из его выборов есть последствия, и в перспективе происходит вероятностное разделение на две версии жизни индивида. По одной ветви — одна судьба, по второй — другая. Они в дальнейшем тоже будут ветвиться в каждой из точек осуществления выбора. В какой-то из дальних ветвей индивид вдруг погибнет, но он останется жив в альтернативной версии, потому что согласно космическому парадоксу, он постоянно создаёт параллельные вселенные, уже в самих моментах возможности двух или более альтернатив. В шутку учёные ещё называют этот пример доказательством личностного бессмертия, пусть и абстрактного, какого-то параллельного.

Работа группы «Disconn Eon 450» касалась вероятностных сценариев и ветвления выборов. Каким-то образом они связывали их с функциональной, но не операционной областью-границей между микро- и макромиром, со стрелами времени и вариациями формативной причинности. Для «раздувания Ультрамариновой записи» им были необходимы все собранные данные о науке, технологиях, политике, демографии, экосистемах и прочем, которые они постоянно накапливали. Для этого у них имелись достаточные вычислительные мощности.

Суть или технология «раздувания Ультрамариновой записи» пока неизвестна, она не вышла за пределы круга посвящённых «Disconn». Есть только предположения, вот одно из них: если распределить вероятности по частотам, доступным человеческому восприятию, то именно ультрамарин соответствует самой большой силе программирования этого восприятия.

И ещё допущение: гипотетическую границу между микро- и макромиром можно двигать, учитывая разные стрелы времени, и тогда всё это выглядит как фиксация предвидения или как специальное программирование, где вместо кода используются суперпозиции вероятностей.

* * *

Лагерь 1322

Лагерь 1322 расположен в лесотундре, среди болот, озёр, кустарников и редколесья. На всю огромную округу лишь десяток брошенных, безлюдных деревень. Лето, над старой дорогой, ведущей к лагерю, пролетает стая уток. Накрапывает дождь, небо пасмурное.

Кормёжка в лагере дважды в день. Сегодня на завтрак — протпрод, протеиновый продукт. «Червячки», — тихо шепчет один орг, глядя в свою глубокую пластиковую миску. Разговаривать заключённым запрещено, что-то сказать можно лишь после соответствующей команды. Орги не привыкли к разговорам, молчание — их естественная черта. Одеты они в одинаковые серые робы. Каждому его одежда немного не по размеру — или велика или мала. В этом ангаре проживает сто заключённых, у каждого на спине робы номер от одного до ста. Имена никогда не используются. В другом, отделённом глухой стеной ангаре ещё сотня оргов, им вместо цифр присвоены буквы алфавита — кириллица, латиница и китайские иероглифы. Цвет и название этого ангара — Серый, другого — Жёлтый.

Сегодня в Сером ангаре не будет рубки и обработки кустарника, отменены хозработы во дворе. Пришёл начальник лагеря и сказал:

— Внимание, орги! Сегодня вместо работ — поездка в Кукоселькя. У вас день секса, привезут, потрахаетесь и обратно. На построение две минуты. Дальше ждёте транспорт, грузитесь, едете.

Через час езды по разбитой дороге два больших крытых грузовика с заключёнными въезжают во двор перед старой и ветхой одноэтажной усадьбой. На территории находятся вооружённые охранники, вольнонаёмные в одинаковой синей одежде (короткий пиджак и брюки), двое спецслужбистов в своей багровой форме — они стоят у бронированного серебристого фургона. Снаружи высокой ограды усадьбы — брошенная деревня, пустые дворы, выбитые окна. Дождь прекратился, орги построились на подворье в ожидании распоряжений. Напротив них на стене здания усадьбы — надпись красными буквами: «2066 — КАЗNА ЗNАNИЙ БУДЕТ ПОЛNА!». Один из охранников, проходя мимо заключённых, говорит негромко в их сторону:

— День секса у вас только раз бывает. Трахайтесь и запоминайте, животные.

Перед построенными оргами вышел начальник лагеря в своей обычной форме — высокие ботинки, землистого оттенка брюки, такая же куртка с одним ярко-красным комендантским погоном. По его лицу было непонятно, в духе он или нет, как обычно — непроницаемая физиономия. Начальник осмотрел заключённых, поднял руку и проорал:

— Лозунг первый!

Орги выждали положенные 3 секунды и слаженным хором продекламировали:

— Русский — враг доброго россиянина!

Охранники негромко переговаривались, вольнонаёмные распаковывали большие чемоданы с каким-то тряпьём, спецслужбисты удалились в усадьбу. Начальник лагеря посмотрел на серые тучи, на летящих уток, помолчал, затем резко выкрикнул:

— Лозунг второй!

Через 3 секунды орги чётко прокричали целое предложение:

— Дело Семёна Сергеевича Шалых живёт в веках и дарует счастье разумным органоидам!

— Годится, — кивнул начальник. — Теперь — день секса.

Гражданские вынесли из усадьбы во двор длинные деревянные столы, покрытые белыми скатертями-липучками и стулья с высокими спинками. Через несколько минут на столах появились блюда, тарелки, приборы и бокалы — обыкновенного, довольно дешёвого вида, но всё же не пластиковые. Оргам раздали одежду, велели облачиться. Одежда была странная — что-то старинное, невиданное. Рубашки с большими кружевами на рукавах и воротнике. Длинные расшитые куртки с широкими отложными манжетами. Панталоны и чулки, туфли на каблуке с пряжками. На безволосые головы заключённые надели парики из длинных завитых волос.

Оргам велели сесть за длинный стол. Рассадка была тесной, чтобы все поместились. К этому времени на каждой тарелке лежала еда двух видов: что-то рассыпчатое жёлто-зелёное и более твёрдый бурый кусок. Пища пахла незнакомо, но, в общем, приятно. На крупных блюдах лежали какие-то разноцветные фрукты, но они были, видимо, пластмассовые. Вольнонаёмные разлили по бокалам чистую воду из графинов. Начальник сел во главе стола, скомандовал:

— Нож в правой, вилка в левой! Поехали, попутчики!

Органоиды смотрели, как ест начальник лагеря и дружно повторяли все движения за ним. Они привыкли к синхронности действий и боялись наказания. Иногда провинившихся в лагере (исключительно редкие случаи) или специально привезенных осуждённых казнили прилюдно возле ангара. Для этого устанавливали Ж-Зеркало (1,5 на 2 метра) в крепкой титановой раме, к которой крепился блок активации. Позади Зеркала ставилось небольшое плоское корытце. Приговорённого подводили к серебристой поверхности и толкали в спину. Он проваливался сквозь Ж-Зеркало, и с другой стороны в корытце сливалась бурая жижа — уже готовый протпрод. Менее суровое наказание — вукс. Вукс это мягкая нашлёпка, которую можно с расстояния бросить на заключённого. Если она прилипает к телу, то моментально нагревается, оставляя сильный ожог. Если попадает на ногу или руку, то обхватывает её, внутри нашлёпки активируются металлические прочные нити, они сжимаются, и кость внутри конечности ломается и дробится. Охранникам запрещено бросать вукс заключённым на голову и лицо. Покалеченных оргов увозят в другой, специальный лагерь, далеко отсюда.

Пока трапеза длилась, вокруг стола ходили, странно улыбаясь, спецслужбисты и снимали всё на видео. Один орг запутался в кружевных манжетах и уронил вилку под стол. Он быстро поднял её, но получил увесистую затрещину от охранника, который негромко сказал неуклюжему заключённому:

— Ещё раз урони, вахлак — будешь торф жрать.

Через полчаса обед был закончен по приказу начальника лагеря. Заключённых построили в их цветных костюмах и париках во дворе. Спецслужбисты ещё раз сняли своё видео. Повинуясь команде начальника, орги снова громко и чётко произнесли оба лозунга подряд:

— Русский — враг доброго россиянина! Дело Семёна Сергеевича Шалых живёт в веках и дарует счастье разумным органоидам!

Заключённые переоделись в свои номерные робы, обули уродливые ботинки и выстроились в ожидании грузовиков. Один орг заметил в открытом окне усадьбы Ж-Зеркало в глубине комнаты. Вольнонаёмные упаковывали экзотические костюмы обратно в чемоданы. Утки кружили над покинутой деревней, снова стал накрапывать дождь. Подъехали два грузовика, колыхая брезентовыми тентами.

В день секса заключённых освободили от работ и оставшуюся часть короткого дня они молча сидели на лавках у Серого ангара. Происходило ли то же самое сегодня с оргами из Жёлтого ангара, они не имели понятия. С заключёнными за глухой стеной всякое общение было полностью исключено.

После сигнала отбоя органоиды разделись у своих нар в ангаре, залезли в брезентовые спальники и дружно отошли ко сну. Выключился свет, в темноте было слышно только нытьё комаров. В углу, на соседних нарах, между двумя спальными мешками произошёл еле слышный диалог шёпотом:

— Михаил Тихонович, в продолжение нашей вчерашней дискуссии — у меня есть соображения, как использовать блок активации от зеркала в качестве направленного и усиленного излучателя. Надеюсь, вы не будете оспаривать мою теорию?

— Отнюдь.

июль 2024